Интересная статья про текущие реалии, фактически, коллеги. В том смысле, что по образованию я психолог-педагог, но мог бы работать также социологом. Импонирует, что статья построена не на эмоциональных вскриках и манипуляциях, а опирается на более реалистичный фундамент социальных и психологических отношений между народами. Рассматривается факт – явление, даётся толкование и делается прогноз.

Кстати, на основном нашем сайте в разделе тексты есть подраздел прогнозы. Там мы ставим, показавшиеся нам интересными предположения на средне-срочное будущее.
—-

«Le Figaro»:
ТРЕТЬЯ МИРОВАЯ ВОЙНА УЖЕ НАЧАЛАСЬ…

Часть 1

В долговременном противостоянии с Западом Россия победит, заявил французский антрополог и историк Эммануэль Тодд в интервью журналу «Le Figaro». В свое время Тодд предсказал развал СССР, а свою нынешнюю точку зрения на вооружённый конфликт на Украине он объясняет не только экономическими и военными, но и моральными факторами, оказывающими влияние не только на непосредственных участников боевых действий, но и на весь мир.

По странному стечению обстоятельств 13-я по счёту книга Эммануэля Тодда «Начало Третьей мировой войны», была опубликована в 2022 году не в Европе — где в это время как раз и происходят основные события! — а в Японии, где уже продано свыше 100 тысяч её экземпляров. Бегло ознакомившись с новым исследованием, редакция журнала «Le Figaro» решила взять интервью у автора.

– Зачем публиковать книгу о военных действиях на Украине в Японии, а не во Франции?

– Японцы так же заражены антироссийским духом, как и европейцы. У них давние претензии к своему «северному соседу». При этом они географически удалены от конфликта. У них нет нашей эмоциональной связи с Украиной. К тому же, в Японии у меня совершенно другой статус. В Европе ко мне прилипла абсурдная репутация «бунтаря против принятых мнений», тогда как в Японии я – уважаемый антрополог, историк и геополитик, который выступает во всех крупных газетах и журналах и чьи книги публикуются. Я могу выразить там своё мнение в спокойной атмосфере, что я и делаю сначала в журналах, а затем и путем публикации книги «Третья мировая война уже началась», которая фактически представляет собой переработанный сборник интервью.
Совершенно очевидно, что идет конфликт между Западом (с одной стороны) и Россией (с другой), которую поддерживает Китай. Это ли не мировая война?.. А начинался он как обе предыдущие — с ограниченного территориального противостояния, которое потом переросло в глобальную экономическую конфронтацию. И вот, теперь все это перешло в фазу мировой войны.

– Почему именно это название?

– Потому что такова реальность, началась Третья Мировая война.

Правда, она началась «с малого», с двух, удививших многих, провалов прогнозистов. Мы вступили в события 2022 года на Украине с уверенностью в том, что армия России является очень сильной, а вот её экономика — очень слабой. Мы думали, что Украина будет разгромлена военным путем, а Россия будет уничтожена Западом экономически. А произошло нечто обратное ожидавшемуся: Украина не была разгромлена в военном отношении, хотя она потеряла 16% своей территории на данный момент; зато Россия не была уничтожена экономически.

Сейчас, когда мы с вами говорим, рубль возрос на 8% по отношению к доллару и на 18% по отношению к евро по сравнению с 23 февраля 2022 года.

Так что обманулись обе стороны в равной мере. Но ясно, что конфликт, перешедший от ограниченной территориальной войны к глобальной экономической конфронтации, между всем Западом, с одной стороны, и Россией, поддерживаемой Китаем, с другой, стал мировой войной.

Слава Богу, уровень военного насилия пока ещё низок по сравнению с предыдущими мировыми войнами.

– А Вы не преувеличиваете? Запад напрямую не вовлечен в военные действия.

– Мы в любом случае поставляем оружие только одной из сторон конфликта — Украине. А это значит, что мы убиваем русских, хотя и стараемся при этом не присутствовать на месте гибели людей и не разоблачать себя, заодно не подставляя себя под ответный удар. Пока, во всяком случае…
Но остается фактом, что мы, европейцы, сильно замешаны в конфликте еще и экономически. На самом деле, мы чувствуем последствия конфликта через инфляцию и дефицитность ряда товаров.

Вначале Путин совершил большую ошибку, которая представляет огромный социально-исторический интерес. Те, кто работал на Украине или изучал эту страну накануне конфликта, видели в ней не зарождающуюся демократию, а распадающееся общество и несостоявшееся государство (failed state). Или в крайнем случае страну, идущую к состоянию failed state.

А это означает, что главный вопрос на самом деле заключается в следующем: сколько потеряла Украина с момента обретения независимости? 10 миллионов или 15 миллионов человек?..

В том, что эта страна несла колоссальные демографические потери все эти годы, не сомневается никто. Мы не можем точно определить тяжесть этих потерь, поскольку Украина не проводила переписи с 2001 года, что является классическим признаком общества, которое боится реальности.

Я думаю, что расчёт Кремля состоял в том, что это распадающееся общество рухнет после первого удара, а может, даже скажет пришедшей к нему армии Святой Руси: «С возвращением, матушка!».

Но обнаружилось обратное явление: общество, находящееся в упадке, если оно подпитывается внешними финансовыми и военными ресурсами, может найти в военных действиях новую форму потерянного было равновесия. А кто-то увидит в этих военных действиях даже некий горизонт, надежду…
Не только русские не могли этого предвидеть со стороны Украины. Этого не мог предвидеть никто. Не потому ли Начальник ОКНШ вооружённых сил США генерал Марк Милли в первые недели битвы за Киев спрашивал генерала Залужного, когда тот собирается начать эвакуацию столицы и органов госуправления на запад?..

– Но разве русские не недооценивали, несмотря на реальное состояние, уровня распада украинского общества, силу украинских националистических настроений? Неужели русские ожидали такую мощную европейскую поддержку Украины? И вы сами-то её разве не недооцениваете?..

– Я не знаю. Я работаю над этой темой как исследователь, то есть человек, который признаёт, что есть вещи, которых он не знает. И для меня, как ни странно, самой «темной зоной», по которой у меня слишком мало информации, является как раз Украина.

– В чем её отличие от России?

– Основываясь на собранных с очень давних времен данных, могу сказать, что семейная система «Малороссии» была, как говорят специалисты, «нуклеарной», состоящей из мужа с женой и их детей. А значит, эта украинская модель была более индивидуалистической, чем великоросская «расширенная» семья, которая была более коммунальной, коллективистской. Я могу сказать вам это о прошлом.

Но вот что стало с Украиной в последние годы, какие там были массовые перемещения населения, как менялось общество накануне военных действий и во время них в результате решения эмигрировать или остаться на месте — всего этого я вам сказать не могу. Об этом ещё мало информации на данный момент.

Один из парадоксов, с которым я сталкиваюсь, заключается в том, что я без проблем понимаю Россию и её мотивы. Вот где я больше всего отличаюсь от обычной западной научной среды. Я понимаю эмоции всех: мне трудно и неинтересно говорить с позиций хладнокровного историка… Мне сейчас легко было бы вместе с моей страной с обличительным пафосом рассматривать вхождение российской армии на украинскую территорию, бомбардировки и гибель людей, разрушение энергетической инфраструктуры, смерть украинских граждан от холода зимой.

Но для меня поведение Путина и абсолютного большинства русских читается и интерпретируется по-другому, и я скажу вам как.

Для начала, признаюсь: я не ожидал такого начала военных действий, оно застало меня врасплох. Сегодня я разделяю анализ, сделанный «реалистичным» американским геополитиком, профессором Джоном Миршаймером. Он сделал следующее наблюдение: он доказал на основе имеющихся данных, что армия Украины была просто воссоздана —почти с нуля! — оказавшись в руках НАТО (американцев, англичан и поляков) по крайней мере с 2014 года. К моменту начала боевых действий Украина фактически стала членом НАТО, а ведь русские ясно объявили, что они никогда не потерпят такого членства. Таким образом, это русские — как и сказал нам Путин накануне начала СВО! — ведут оборонительную войну, направленную на предотвращение агрессии против своей земли — с их русской точки зрения. Ещё до всех нынешних событий Миршаймер добавил, что у нас не будет причин радоваться возможным трудностям русских, поскольку для них — это экзистенциальный вопрос, вопрос выживания. Чем сложнее будет для русских, тем сильнее они ударят.

Мне этот анализ кажется правильным. Впрочем, я бы сделал одно дополнение и предъявил чуть-чуть критики к анализу Миршаймера.

– И в чем же будут заключаться ваши дополнения и критика?

– Когда Миршаймер говорит, что Украина де-факто была членом НАТО, он не идет достаточно далеко. Тут нужно добавить, что Германия и Франция стали второстепенными партнерами в НАТО: они не знали о том, что происходит на Украине в военном отношении. Французы и немцы не смогли предсказать начало боевых действий, потому что у них не было информации. Им не сказали, вот они и выглядят наивными. За это Париж и Берлин были подвергнуты критике, но в том-то и штука: наши правительства не верили в возможность российского вооруженного вмешательства на Украине. Да, Париж и Берлин не верили, потому что они не знали, что американцы, англичане и поляки уже вооружили Украину в достаточной степени, чтобы вести расширенную войну. В настоящее время главная ось НАТО сместилась. Она выглядит теперь так: Вашингтон — Лондон — Варшава — Киев.

А теперь немного критики моего американского коллеги:

Миршаймер, как истинный американец, переоценивает свою страну. Он считает, что если для русских конфликт на Украине является экзистенциальным, то для американцев он, наоборот, что-то вроде «игры за власть в качестве приза», а таких игр США ведут немало, причём, в одно и то же время. Мол, поражение на Украине для Вашингтона не так уж и болезненно: после Вьетнама, Ирака и Афганистана одним разгромом больше, одним разгромом меньше…

– А это действительно так неважно?

– Проблема в том, что основная аксиома американской геополитики звучит следующим образом: мы можем делать все, что захотим, потому что мы в безопасности; мы далеко, между двумя океанами, с нами ничего не случится. Другими словами, не может быть экзистенциально важных поражений для Америки вдали от её границ. Но на самом деле это просто близорукий анализ, который и толкает сегодня Байдена на авантюры. На самом деле Америка сегодня — довольно хрупкая система. Сопротивление российской экономики может подтолкнуть американскую имперскую систему к обрыву, которого сами США не заметят. Никто ведь не ожидал, что российская экономика сумеет противостоять «экономической мощи» НАТО, не разоряясь и не обваливаясь в гиперинфляцию. Я не думаю, что и сами россияне ожидали такого оборота событий.

А что, если российская экономика будет бесконечно сопротивляться санкциям и преуспеет в том, чтобы обескровить европейскую экономику этим своим сопротивлением? Если российская экономика устоит на ногах при поддержке Китая, это приведет к тому, что американская система валютно-финансового контроля над миром рухнет. А с ней рухнет и возможность для США покрывать за счет этой системы свой огромный торговый дефицит. Поэтому противостояние с Россией становится жизненно важным и для Соединенных Штатов. Американцы теперь, как и русские, не могут выйти из конфликта, не могут «дать слабину». Вот почему мы находимся сейчас в долговременной схватке, в конфронтации, результатом которой должен стать крах или одной державы, или другой. А китайцы, индийцы и саудовцы, равно как и другие, избежавшие этой кровавой схватки, народы, откровенно радуются тому, что происходит.

– Но российская армия, кажется, все ещё находится в очень плохом положении. Некоторые даже предсказывают крах режима. Вы в него не верите?..

– Нет, не верю. Сначала в России, кажется, были колебания. У некоторых было чувство: нашим доверием власти злоупотребили, нас не предупредили…
Но по мере того, как русские приспосабливаются к новой военной реальности, они понимают: она чревата такими неожиданностями. К тому же Путин все еще получает дивиденды от своего достижения, о котором нам не рассказывают.

Начало XXI века, годы начала правления Путина, были для русских годами восстановления разрушенной страны, возвращения к нормальной жизни…
Я думаю, что Макрон в глазах французов предстанет как раз противоположностью этому образу Путина. Макрон для нас будет ассоциироваться с открытием непредсказуемого и опасного мира, с возвращением в нашу жизнь страха обнищания, резкого падения доходов. 90-е годы ХХ века были для России периодом беспрецедентных страданий. 2000-е годы стали возвратом к нормальной жизни, и не только с точки зрения уровня этой жизни: мы тогда зафиксировали в России падение уровня самоубийств и убийств, и, что самое важное, мой любимый показатель, — уровень младенческой смертности. Он тоже упал! Причем упал даже ниже американского уровня!!.. Это ли не победа Путина?!..

В сознании россиян Путин воплощает эту стабильность. Кроме того, средний русский чувствует себя, как и его президент, защитником страны, находящимся в состоянии оборонительной войны. Они знают, что в начале операции были совершены ошибки. Но тот факт, что страна оказалась готова к экономическому давлению, повысил их доверие к власти. Они чувствуют себя сильными не по отношению к Украине (сопротивление украинцев они объясняют русским мужеством: мол, никогда западники не сражались бы так упорно). Русские чувствуют себя сильными по отношению к тому, что они называют «коллективным Западом», или «Соединенными Штатами и их вассалами».

Реальным приоритетом российского режима является не какая-то конкретная военная победа. Реальный приоритет — сохранение мира, чувства защищенности и социальной стабильности, достигнутого за последние 20 лет.
При этом русские ведут боевые действия экономично, стараясь сберечь жизни своих мужчин.

Потому что в России сохраняется демографическая проблема с рождаемостью: на одну женщину приходится 1,5 ребенка в среднем. Через пять лет будет очередная демографическая «яма». Я думаю, что если смотреть на нынешнее противостояние в целом, то русские победят или потерпят поражение в этой борьбе где-то через пять лет. Только тогда выяснится кто победил в этой схватке. Это кажется очень долгой дистанцией, но на самом деле это нормальная продолжительность для мировой войны. И русские «бегут» по этой длинной дистанции экономично, стараясь, проводя частичное восстановление военной экономики, сохранить жизни своих людей и приемлемый уровень жизни для своего мирного населения.
Именно ради сбережения жизни людей русскими было принято решение об уходе из Херсона без боя. То же самое можно сказать об отходах из Киевской, Черниговской, Сумской и Харьковской областей. Многие наши военные аналитики считают квадратные километры, которые взяли украинцы, а русские считают время, которое осталось до краха европейских экономик.

Их главный фронт — это мы!.. Европа и Запад…

Я, конечно, могу ошибаться, но я привыкаю к мысли, что поведение русских предсказуемо. Оно в целом рационально, хоть и предполагает реализацию трудных решений. Если вам нужны абсурд и непредсказуемость — ищите их у других действующих лиц этой трагедии.

– Вы утверждаете, что русские воспринимают этот конфликт как «оборонительную войну». Но ведь никто не собирался вторгаться в Россию! А если Россию пугает расширение НАТО, то именно сегодня НАТО достигло пика своего влияния на востоке Европы и особенно в Прибалтике — именно после обострения вооруженного конфликта на Украине.

– Отвечая на ваш вопрос, я предложу вам психо-географическое упражнение, которое может быть выполнено с помощью движения объектива бинокля: сначала настройте свой бинокль на территорию Украины, а потом — взгляните на более широкую картину, делая движение zoom out. Если мы посмотрим на одну лишь карту Украины, мы увидим вхождение российских войск: с севера, востока, юга с общим движением на запад… И здесь, действительно, возникает видение русского нашествия. В данном случае другое слово просто не подобрать. Но если вы сделаете движение zoom out и посмотрите на картинку до Вашингтона, да ещё растянутую во времени, вы увидите совсем другую картину.
Вы увидите, как солдаты, пушки и ракеты НАТО движутся на восток — в сторону нынешнего поля боя. Причем движение это началось задолго до 2022 года!

А теперь взгляните на дистанции: город Бахмут находится в 8400 км от Вашингтона, но в 130 км от российской границы. Это простое упражнение, я думаю, подведет вас к моей гипотезе: «Да, с российской точки зрения, это, должно быть, оборонительная война…».

– По вашему мнению, это противостояние Запада и Востока является не только военным и экономическим, но еще и идеологическим, культурным…

– Да, для незападного мира Россия воплощает обнадеживающий моральный консерватизм. Даже Латинская Америка в этом плане оказывается скорее на стороне «экспериментирующего» Запада.
Когда мы занимаемся геополитикой, мы интересуемся несколькими областями: энергетикой, соотношением армий и флотов, производством оружия (а оно зависит от уровня общей индустриальной мощи). Но существует также идеологическая и культурная притягательность — разновидность влияния и власти, которую американцы называют «мягкой силой». У СССР была своя форма мягкой силы, её условно называли коммунизмом на Западе. Она увлекала простоватых коллективистов в Италии, китайцев, вьетнамцев, сербов, некоторых французских рабочих… Но «ортодоксальный» коммунизм оказывался неприемлем, например, для мусульманского мира: ведь коммунистическая идеология в начале ХХ века требовала атеизма. Не вызывала эта «мягкая сила» восторга и в Индии, за пределами специфических штатов Западная Бенгалия и Керала.
Однако, сегодня Россия, воплощая в глазах многих архетип великой державы, предлагает антиколониализм, патрилинейную (ориентированную на отца семейства) семью и относительный консерватизм в нравах.

В отличие от СССР и нынешнего Запада, всюду лезущего со своей демократией, Россия никому уже не навязывает своих политических взглядов. Такая модель вызывает интерес у куда большего людей в мире. Стоит ли после этого удивляться популярности «ЧВК Вагнера» в странах Африки?..
Сегодня США чувствуют себя обманутыми Саудовской Аравией, а также остальными странами ОПЕК. Они отказывается увеличить добычу нефти, несмотря на энергетический кризис, который вызван отнюдь не событиями на Украине.

– Выходит, саудовцы и другие монархии Персидского залива принимают сторону России?

– Частично, конечно, это так. Но возникает вопрос: почему?..

Безусловно, тут есть и материальный «нефтяной» интерес: какой смысл качать больше нефти, если цены на неё и так не слишком высоки? Но ясно также и то, что путинская Россия, которая стала морально консервативной, начала очень сильно импонировать саудовцам, которых, я уверен, бросает в дрожь от американских дебатов: насколько должен быть открыт доступ трансгендеров (бывших мужчинами при рождении со всеми вытекающими половыми признаками) к женским туалетам?..

Эммануэль Тодд (Emmanuel Todd, родился 16 мая 1951 года) — французский антрополог, историк, социолог и журналист. Внук писателя Поля Низана, сын писателя и журналиста Оливье Тодда. Окончил «Институт политических исследований» в Париже, получил докторскую степень в Кембридже. В 80-х годах XX века работал в «Национальном институте демографических исследований». В центре его интересов — новейшие проблемы демографии (трансформация семьи и роли детства; иммиграция и ассимиляция), экономическая стагнация развитых обществ, коллапс политических систем эпохи постмодерна.
Автор 13 книг, первая из которых — «La Chute finale»/«Окончательный крах» — вышла в 1976 году (переведена на английский в 1979-м) и являлась предсказанием скорого распада СССР.

Источник: Le Figaro