Относительно дарвинизма необходимо понять две вещи.

1. Как таковой дарвинизм давным-давно опровергнут генетикой. Виды могут изменяться только под воздействием генетических мутаций. Мутации могут целенаправленно отбираться (селекция). Внешние природные факторы так же могут влиять на спонтанную селекцию. “Борьба видов за существование” и “выживание наиболее приспособленных” – философские концепты лишенные всякого биологического смысла. Уверенных экспериментальных доказательств видообразования так же не получено, на что любят указывать креационисты.

Так называемая “синтетическая теория эволюции” это филькина грамота, призванная привязать генетику к дарвинизму. При этом СТЭ с ее теорией случайных мутаций не может объяснить главного: почему все эти эти мутации в долгосрочном потоке приводят к усложнению жизни, к появлению все более сложных и утонченных форм. Ни из принципа случайности, ни из принципа наилучшей приспособленности такое непрерывное эволюционное усложнение не выводятся.

То есть либо теорию эволюции надо пересматривать, вводя в нее некий имплицитный принцип усложнения, либо отказываться от нее вовсе.

2. “Происхождение человека от обезьяны” – это сугубо умозрительная теория для которой не найдено никаких веских эмпирических доказательств. Все палеоантропологические доказательства собирались верующими в Дарвина и интерпретируются верующими в Дарвина. Это не теория “от фактов к обобщениям”, а напротив – от обобщения к подгонке всего похожего на факты с сильнейшим элементом фальсификации.

Фанатичный дарвинист Эжен Дюбуа в 1891 нашел в разных местах три кости, которые объединил в одно существо и назвал его “питекантропом”.

Найденный в 1907 году “гейдельбергский человек” по большому счету не отличается от неандертальца, то есть ну никак на человекообезьяну не тянет.

Найденный в 1912 году “пилтдаунский человек” был подделкой, что было признано полвека спустя.

Найденный в 1927 году синантроп вероятно был охотничьей жертвой людей, обитавших в пещере Чжокоудянь и использовался ими для получения костного мозга. Точно мы не узнаем, так как черепа таинственно пропали.

Австралопитеки, которых находили с 1924 года это просто чуть более прямоходящие обезьяны.

То есть на 1950-е годы никаких серьезных археологических доказательств обезьяночеловечества получено не было, при этом теория уже преподавалась всюду, даже в большинстве штатов США как сама-собой разумеющаяся, а в СССР была единственно возможной.

В 1959 г. Луис Лики нашел олдувайские орудия в Танзании и отнес их сперва к “зинджантропу” (он же австралопитек Бойса), а потом к небольшим фрагментам, названным им “презинджантропом”, а затем homo habilis.

Хабилис был объявлен надежным переходным звеном – и выглядел (насколько можно было судить по обломкам) прогрессивно, и камушки при нем. И это при том, что никакого минимально целого скелета или хотя бы черепа хабилиса в Олдувае не было найдена. Это реконструкции по небольшим обломкам.

Но коварный удар в спину Лики нанес собственный сын – в 1970-е Ричард Лики нашел в Эфиопии гораздо более ранний череп, который был довольно целым и очень прогрессивным сравнительно с хабилисом – homo rudolphensis, а потом еще и собрал по косточкам “Мальчика из Турканы”, который был крайне “человекообразен”. То есть если говорить всерьез – эволюционный поезд проехал мимо хабилиса.

И получается неудобно – между очень ранним рудольфийцем и назначенными на роль наших обезьяньих предков австралопитеками огромный разрыв – настоящая эволюционная пропасть, гораздо большая, чем между австралопитеком и хабилисом, а по сравнению с рудольфийцем хабилис вообще выглядит как откат назад.

И вот получается, что гораздо логичней считать, что если кто-то куда-то и эволюционировал, то австралопитеки в хабилисов и это был тупик, а вот откуда взялись люди-рудольфийцы – немного загадка. И загадкой становится атрибуция олдувайских орудий – точно ли они относятся к хабилисам, или же к жившим рядом с ними рудольфийцам?

Дробышевский, в своем “Достающем звене”, книге, написанной очень верующим в дарвинизм и обезьяну человеком, тем не менее пишет о “Загадочном миллионе”, то есть том промежутке времени, когда несомненная обезьяна австралопитек должна была превратиться в несомненного человека homo erectus. И видно, что этот миллион лет прочерчен буквально пунктиром редкого, противоречивого и труднообъяснимого материала.

Очевидно одно – официальная дорожка эволюции: австралопитек-хабилис-эректус-сапиенс – совершенно умозрительна и базируется на том, что верующие проповедуют верующим. В этом смысле она ничуть не “научней”, чем учение об Адаме, Каине, исполинах, Потопе и т.д. Напротив, если что и следует из имеющегося палеоантропологического материала – это качественный разрыв между австралопитеками, которых едят леопарды, и homo, даже самыми ранними, которые сами кого хочешь съедят, даже леопарда если надо. Дробышевский пишет об этом вполне честно, просто как верующий человек не ставит под сомнение общий дарвинистский догмат.

Иными словами преподавание дарвинизма в наших школах – и “СТЭ”, и “обезьяночеловечества” это чисто [анти-]религиозная тема к науке, невозможной без индукции, отношения не имеющая.

Автор: Егор Холмогоров